«Человек в поисках смысла» Виктор Франкл — Саммари
Главные мысли: Человек в поисках смысла — описывает личный опыт Виктора Франкла, психиатра, выжившего несколько нацистских концентрационных лагерей и то, что он вынес из этого. Во время войны Франкл сформировал психологический подход логотерапии, который помог ему выжить и который теперь может помочь нам найти смысл жизни в самых сложных ситуациях.
Человек в поисках смысла — больше чем просто книга, которую читаешь, чтобы узнать что-то новое. Это книга о смысле и уважении. Я не думаю, что есть в наше время люди, готовые заплатить подобную цену, как Виктор Франкл, за то, чтобы написать такую книгу. Вкрапления личной жизни автора, ужасающие события Второй мировой войны и неукротимый смысл жизни Виктора Франкла — вот что сделало подобный труд возможным.
Чтобы познакомиться с автором, предлагаю посмотреть короткое видео о его работе:
Предыстория
Находясь в концентрационных лагерях, Франкл понял, что человека можно лишить абсолютно всего, кроме одного: возможности выбирать отношение к происходящему. Это открытие легло основой в его взгляды о смысле жизни.
Пленники, которые выжили в лагерях, были те, кто имел какую-то значительную цель или смысл выжить: встретиться с любимым или дописать книгу. Франкл пришел к выводу, смысла жизни добавляет сам поиск смысла. И дальше Франкл заключает, что смысл всегда уникальный и индивидуальный для каждого человека, такой, что имеет значение только для конкретной ситуации, и может быть исполнен только этим человеком — только тогда этот смысл сможет удовлетворить стремление к смыслу.
Сам Франкл потерял в концентрационных лагерях всю свою семью и друзей. Однако, не сломившись, он стремился дожить до освобождения и написать книгу о произошедшем, чтобы рассказать миру, как это было. Его смысл осуществился. “Человек в поисках смысла” — эта книга, увидевшая мир в 1946 году.
«У кого есть Зачем жить, может вынести почти любое Как». Фридрих Ницше.
Жизнь в таком ключе становится сражением за смысл и Франкл обнаружил 3 возможных источника смысла:
- Работа — делать что-то осмысленное и значительное
- Любовь — заботиться о других
- Отношение — смелость в страданиях и отношение к ним
На последнем хочется остановиться, потому что дальше о нем я не вспомню. Само страдание, по мнению Франкла, бессмыссленно. Справиться со страданием можно если давать ему смысл. Мы не можем контролировать то, что происходит с нами в жизни, но мы можем контролировать то, что чувствуем, как реагируем и то, что делаем в тяжелой ситуации.
Мои 3 урока из “Человек в поисках смысла” Виктора Франкла
Урок 1. Иногда единственный способ выжить — подчиниться смерти.
Урок 2. Твоя жизнь имеет собственное значение и только ты сам можешь найти его.
Урок 3. Используй парадоксальное намерение, чтобы побороть страхи.
Урок 1. Безразличие к смерти помогает выжить
Франкл описал несколько психологических этапов, через которые проходили все пленники, прибывшие в концентрационные лагеря. То, как человек реагировал на происходящее, в конце концов имело решающее значение на выживание.
Чтобы выжить, нужно было быть безразличным к смерти.
Безразличие к смерти, простое существование, а не жизнь, позволяло заключенным защищать свой разум от ужасов вокруг.
Все, что нам кажется естественным, было ограниченным в лагере: еда, одежда, сон, отдых, общение. Избегая мыслей о прошлом и будущем, пленники жили настоящим моментом и делали то, что нужно, чтобы выжить. Это помогало избегать отчаяния и депрессии, а так же взять жизненно важную пару обуви с мертвого тела или спрятаться в кучу навоза, чтобы избежать газовой камеры.
Иногда единственный способ выжить — подчиниться моменту.
Урок 2. Жизнь имеет собственное значение и только ты сам можешь найти его
Нет общего, универсального смысла жизни и даже нет единственного смысла твоей собственной жизни. Смысл твоей жизни не только уникален для тебя, оно также зависит от твоих решений и ситуаций.
Это переворачивает распространенное заблуждение, что сначала нужно найти смысл жизни, а только потом что-то делать и прожить идеальную жизнь.
Наоборот, то, что ты делаешь и насколько ты принимаешь ответственность за свои решения, определяет, насколько хорошо ты чувствуешь смысл происходящего.
Например, Франкл, работая ночью, босиком, на ледяных скалах в концентрационном лагере, нашел смысл просто думая о своей жене, представляя ее лицо в облаках и находя блаженство в этом моменте любви.
Урок 3. Выйди навстречу со своим страхом
Еще один важный момент, который обнаружил Франкл — это способ справиться со страхами. Проблема в том, что мы часто фокусируемся на чем-то внешнем, вместо того, чтобы сосредотачивать внимание на внутреннем. Например, ты боишься, что начнешь заикаться перед публикой. Сначала кажется, что вина в окружении — то есть в том, что перед тобой находятся люди.
Но Виктор Франкл утверждает, что это не так. Используя парадоксальное намерение, ты можешь поменять ситуацию и взять ее под контроль. На самом деле, ты начинаешь заикаться потому, что переживаешь о том, что начнешь заикаться. Парадоксальное намерение предлагает тебе намеренно начать заикаться настолько, насколько можешь, чтобы исполнить свои страхи.
Вскоре ты заметишь, что заикаться не получается. Страх уйдет и ты сможешь выступать публично.
В книге еще десяток примеров использования парадоксального намерения и я вдохновлен методом.
****Еще в книге****
- Как освобождение от проблем не освобождает внутри
- Почему смысл — самый большой мотиватор в жизни
- Что такое экзистенциальный вакуум и как его избежать
Цитаты
В отличие от животных инстинкты не диктуют человеку, что ему нужно, и в отличие от человека вчерашнего дня традиции не диктуют сегодняшнему человеку, что ему должно. Не зная ни того, что ему нужно, ни того, что он должен, человек, похоже, утратил ясное представление о том, чего же он хочет. В итоге он либо хочет того же, чего и другие (конформизм), либо делает то, что другие хотят от него (тоталитаризм).
Мы встречаемся здесь с феноменом, который я считаю фундаментальным для понимания человека: с самотрансценденцией человеческого существования! За этим понятием стоит тот факт, что человеческое бытие всегда ориентировано вовне на нечто, что не является им самим, на что-то или на кого-то: на смысл, который необходимо осуществить, или на другого человека, к которому мы тянемся с любовью. В служении делу или любви к другому человек осуществляет сам себя. Чем больше он отдает себя делу, чем больше он отдает себя своему партнеру, тем в большей степени он является человеком и тем в большей степени он становится самим собой. Таким образом, он, по сути, может реализовать себя лишь в той мере, в какой он забывает про себя, не обращает на себя внимания.
Суть: смысл можно обрести выходя из себя навстречу миру.
Смысл не только должен, но и может быть найден, и в поисках смысла человека направляет его совесть. Одним словом, совесть-это орган смысла. Ее можно определить как способность обнаружить тот единственный и уникальный смысл, который кроется в любой ситуации.
Смысл должен быть найден, но не может быть создан. Создать можно либо субъективный смысл, простое ощущение смысла, либо бессмыслицу.
Человек не только ищет смысл в силу своего стремления к смыслу, но и находит его, а именно тремя путями. Во-первых, он может усмотреть смысл в действии, в создании чего-либо. Помимо этого, он видит смысл в том, чтобы переживать что-то, он видит смысл в том, чтобы кого-то любить. Но даже в безнадежной ситуации, перед которой он беспомощен, он при известных условиях способен видеть смысл. Дело в позиции и установке, с которой он встречает свою судьбу, которой он не в состоянии избежать или изменить. Лишь позиция и установка дают ему возможность продемонстрировать то, на что способен один лишь человек: превращение, преображение страдания в достижение на человеческом уровне.
Суть: три типа смысла — действие, любовь, отношение к страданию.
В жизни не существует ситуаций, которые были бы действительно лишены смысла. Это можно объяснить тем, что представляющиеся нам негативными стороны человеческого существования — в частности, трагическая триада, включающая в себя страдание, вину и смерть, — также могут быть преобразованы в нечто позитивное, в достижение, если подойти к ним с правильной позиции и с адекватной установкой.
Ценностям мы не можем научиться — ценности мы должны пережить. Так же мы не можем и сообщить смысл жизни нашим студентам. Что мы можем им дать, дать с собой в путь, — это один лишь пример, пример нашей собственной отдачи нашему делу…
Принцип наслаждения в конечном счете разрушает сам себя. Чем больше человек стремится к наслаждению, тем больше он удаляется от цели.
Само «стремление к счастью» мешает счастью. Это саморазрушающее свойство стремления к наслаждению лежит в основе многих сексуальных неврозов. Снова и снова психиатру приходится наблюдать, как и оргазм, и потенция нарушаются, когда они превращаются в цель. В особенности это случается тогда, когда, как нередко бывает, чрезмерное желание сочетается с чрезмерным вниманием. Гиперинтенция и гиперрефлексия, как я их называю, с большой вероятностью порождают невротические паттерны поведения.
«Человек становится тем, что он есть, благодаря делу, которое он делает своим». Карл Ясперс
Более того, стремиться к счастью нельзя. В той мере, в какой человек делает счастье предметом своих устремлений, он неизбежно делает его объектом своего внимания. Но тем самым он теряет из виду причины для счастья, и счастье ускользает.
Подобно тому, как бумеранг возвращается к бросившему его охотнику, лишь если он не попал в цель, так и человек возвращается к самому себе и обращает свои помыслы к самоактуализации, только если он промахнулся мимо своего призвания…
Два вечных философских вопроса — проблема телесного и душевного и проблема свободного выбора (иначе говоря, детерминизма и индетерминизма) — не могут быть разрешены.
Духовность, свобода и ответственность — это три экзистенциала человеческого существования. Они не просто характеризуют человеческое бытие как бытие именно человека, скорее даже они конституируют его в этом качестве. В этом смысле духовность человека — это не просто его характеристика, а конституирующая особенность: духовное не просто присуще человеку, наряду с телесным и психическим, которые свойственны и животным. Духовное — это то, что отличает человека, что присуще только ему, и ему одному. Самолет не перестает, конечно, быть самолетом, когда он движется по земле: он может и ему постоянно приходится двигаться по земле! Но лишь поднявшись в воздух, он доказывает, что он самолет. Точно так же человек начинает вести себя как человек, лишь когда он в состоянии преодолеть уровень психофизически-организмической данности и отнестись к самому себе, не обязательно противостоя самому себе. Эта возможность и есть существование, а существовать — значит постоянно выходить за пределы самого себя.
Суть: как духовность делает нас самими собой.
Жизнь по совести — это всегда абсолютно индивидуально личная жизнь в соответствии с абсолютно конкретной ситуацией, со всем тем, что может определять наше уникальное и неповторимое бытие. Совесть всегда учитывает конкретность моего личного бытия.
Абсолютно не правы те, кто утверждает, что любовь ослепляет. Наоборот, любовь дает зрение, она как раз делает человека зрячим. Ведь ценность другого человека, которую она позволяет увидеть и подчеркнуть, еще не является действительностью, а лишь простой возможностью: тем, чего еще нет, но что находится лишь в становлении, что может стать и что должно стать.
Любовь, и только любовь, в состоянии увидеть человека во всей неповторимости, как абсолютную индивидуальность, которой он является. Но не только лишь этическое и эротическое, не только совесть и любовь коренятся в эмоциональном, а не рациональном, в интуитивных глубинах духовного бессознательного. В нем нашло в определенном смысле пристанище и третье — «патическое», поскольку в духовном бессознательном наряду с этическим бессознательным, с нравственной совестью, существует еще, так сказать, эстетическое бессознательное — художественная совесть.
Суть: невероятная сила любви.
С помощью телескопа можно наблюдать все планеты Солнечной системы с единственным исключением: нельзя наблюдать планету Земля. Аналогичным образом обстоит дело с любым человеческим познанием: любое познание, поскольку оно осуществляется человеком, привязано к точке опоры. Но там, где находится эта точка опоры, не может находиться предмет, поэтому субъект никогда не может окончательно стать своим собственным объектом. Полная саморефлексия, однако, не только невозможна, но и не требуется, ведь в задачу духа не входит наблюдать и отражать самого себя. Сущность человека включает в себя его направленность вовне, на что-то или на кого-то, на дело или на человека, на идею или на личность! И лишь, поскольку мы интенциональны, постольку мы и экзистенциальны; лишь в той мере, в какой человек духовно соприсутствует чему-то или кому-то, духовной или иной сущности, лишь в меру такого соприсутствия человек соприсутствует себе. Человек не для того здесь, чтобы наблюдать и отражать самого себя; он здесь для того, чтобы предоставлять себя, поступаться собой, чтобы, познавая и любя, отдавать себя.
Суть: невозможно познать самого себя.
В тот момент, когда человек не в состоянии предвидеть конец временного состояния в его жизни, он не в состоянии и ставить перед собой какие-либо цели, задачи. Жизнь неизбежно теряет в его глазах всякое содержание и смысл. Напротив, видение «конца» и нацеленность на какой-то момент в будущем образуют ту духовную опору, которая так нужна заключенным, поскольку только эта духовная опора в состоянии защитить человека от разрушительного действия сил социального окружения, изменяющих характер, удержать его от падения.
«У кого есть Зачем жить, может вынести почти любое Как». Фридрих Ницше.
Только человеку дано обнаружить проблематичность своего существования и ощутить всю неоднозначность бытия. Эта способность сомневаться в значимости собственного существования значительно больше выделяет человека среди животных, чем такие его достижения, как прямохождение, речь или понятийное мышление.
Если весь смысл жизни свести к удовольствию, в конечном итоге мы неизбежно придем к тому, что жизнь покажется нам лишенной смысла. Удовольствие никак не может придать жизни смысл. Ибо что такое удовольствие? Состояние. Материалист — а гедонизм обычно связывается с материализмом — сказал бы даже, что удовольствие есть не что иное, как состояние клеток мозга. И разве стоит жить, чувствовать, страдать и вершить дела ради того лишь, чтобы вызвать такое состояние? Предположим, что человека, приговоренного к смерти, просят за несколько часов до казни выбрать меню для своей последней трапезы. Вероятнее всего, он ответит: имеет ли смысл перед лицом смерти ублажать себя вкусовыми ощущениями? Коль скоро организм превратится в труп через каких-нибудь два часа, не все ли равно, будет он иметь или нет еще одну возможность пережить то состояние мозговых клеток, которое называется удовольствием? Так и вся жизнь постоянно сталкивается со смертью, которая неизбежно перечеркивает этот элемент удовольствия.
Суть: смысл жизни не в удовольствии.
Обыкновенный человек, действительно справляющийся с конкретными задачами, которые ставит перед ним его положение в обществе и в семье, несмотря на свою «маленькую» жизнь, более «велик», чем «великий» государственный деятель, который способен вершить судьбы миллионов росчерком пера, но чьи безнравственные решения могут нести в себе непоправимое зло. Любой беспристрастный судья оценит такую «маленькую» жизнь выше, чем, к примеру, существование хирурга, которому вверены жизни многих и многих больных, но который делает свое в высшей степени нелегкое дело слабо, отдавая при этом себе отчет в той огромной ответственности, что на него возложена.
Наивысший смысл каждого данного момента человеческого существования определяется просто интенсивностью его переживания и не зависит от какого бы то ни было действия.
Никто не вправе упорствовать в недооценке своих собственных достоинств. Как бы ни был человек неудовлетворен собой, как бы он себя ни мучил размышлениями о собственных неудачах и как бы строго он себя ни судил, сам факт, что он поступает так, уже доказывает, что он не такое жалкое создание, каким представляется себе. Подобно тому как, исследуя относительность всех знаний и ценностей, мы приближаемся к объективности этих знаний и ценностей, нравственное самоосуждение приближает человека к его идеалу. Таким образом, тот, кто способен судить себя строго, уже соприкоснулся с миром ценностей и начинает приобщаться к нему. С того момента, как он смог применить представления о человеческом идеале к самому себе, он уже навсегда перестает быть обесцененным ничтожеством. Ибо этим самым он достигает уровня нравственных ценностей, которые спасают его от бессмысленности существования.
С точки зрения экзистенциального анализа жизненной задачи «вообще» не существует, сам вопрос о задаче «вообще» или о смысле жизни «вообще» — бессмыслен.
Если бы все люди были идеальны, тогда каждого человека всегда можно было бы заменить любым другим. Именно из людского несовершенства следует незаменимость и невосполнимость каждого индивида — поскольку каждый из нас несовершенен на свой манер. Не существует универсально одаренных людей — более того, человек неповторим именно в силу своего отклонения от нормы и средних стандартов.
Любовь — это «переживание» другого человека во всем его своеобразии и неповторимости.
Самая большая ошибка, которую мы можем совершить в жизни, — это почить на лаврах. Никогда не следует довольствоваться достигнутым. Жизнь не перестает задавать нам все новые и новые вопросы, не позволяя нам остановиться.
Тело человека выражает его характер, а его характер выражает человека как духовное существо. Дух стремится к выражению и требует выражения в теле и в психике. Таким образом, телесное проявление любимого человека становится символом для того, кто любит, простым символом чего-то, что проявляется во внешнем виде, но не полностью содержится в нем. Настоящая любовь сама по себе и для себя не нуждается в теле ни для возбуждения, ни для свершения, хотя она использует тело и для того, и для другого. Возбуждение в человеке со здоровыми инстинктами стимулируется телом партнера, хотя его любовь не направлена на него. В то время как «мелкий» человек видит только внешний облик партнера и не может постичь его глубины, «более глубокий» человек рассматривает саму поверхность как проявление глубин, не как основополагающее или решающее проявление, но как значимое. В этом смысле любовь «использует» тело для возбуждения. Мы уже говорили, что любовь «использует» также тело и для исполнения. Потому что физически зрелые любовники в итоге неминуемо придут к физической связи. Но для того, кто любит по-настоящему, физическая, сексуальная связь остается формой выражения духовной связи, которой на самом деле является его любовь; и как форма выражения именно любовь, духовный акт, придает ей человеческое достоинство. Поэтому мы можем сказать, что как тело для того, кто любит, является выражением духовной сути партнера, так и сексуальный акт является для него выражением духовного единения.
Смысл относителен постольку, поскольку он относится к конкретному человеку, вовлеченному в особую ситуацию. Можно сказать, что смысл меняется, во-первых, от человека к человеку и, во-вторых, — от одного дня к другому, даже от часа к часу.
Быть терпимым-не значит присоединяться к верованию другого. Но это значит, что я признаю право другого верить в его собственную совесть и подчиняться ей.
Нет оснований стыдиться экзистенциального отчаяния, как будто это эмоциональное расстройство; это не невротический симптом, а человеческое достижение. Прежде всего это проявление интеллектуальной искренности и честности.
Жизненно важным является возможность направить чью-то жизнь к цели. Если человек лишен профессиональных задач, ему надо найти другие жизненные задачи. Я считаю, что первой и главной целью психогигиены является стимулирование человеческой воли к смыслу жизни путем предложения человеку таких возможных смыслов, какие находятся за пределами его профессиональной сферы. Ничто так не помогает человеку выжить и сохранить здоровье, как знание жизненной задачи.
Чем менее способен человек определить цель своей жизни, тем более он ускоряет ее темп.
Человек, испытывающий ужасные страдания, может придать своей жизни смысл тем, как он встречает свою судьбу, принимая на себя страдания, при которых ни активное существование, ни существование креативное не могут придать жизни ценность, а переживаниям — смысл. Правильное отношение к страданию — это его последний шанс.