Как развивалась религия. И почему она сохраняется. Робин Данбар.

2024-07-22

DP-27033-001

Какую функцию выполняла религия в развитии общества? Для чего нужны боги? А зачем нужно насилие внутри одного общества?

Я прочитал книгу Робина Данбара, профессора эволюционной психологии Оксфордского университета. Он исследовал далекое прошлое, чтобы выяснить, почему мы верим в нематериальный мир и сверхъестественных богов.

Долгое время существовала тенденция рассматривать повсеместное присутствие религиозных верований и ритуалов в человеческих обществах (будь-то древних или современных) как побочный продукт человеческих потребностей. Например, религия нужна, чтобы уменьшать страх перед смертью, укреплять моральные правила, или поддерживать уровень взаимопомощи. Но вместо того чтобы рассматривать религии как «ложь во благо добра», Данбар приводит доказательства того, что религиозные практики являются необходимой частью человеческой эволюции. Именно поэтому он считает, что религия сохраняется до сих пор и скорее всего никуда не исчезнет.

Суть его аргумента заключается в том, что около 200 000 лет назад наши предки развили в себе способность формулировать религиозные системы, которые скреплялись не правилами (доктринами), а общими ритуалами и опытом. Они обладали умственными способностями, с помощью которых они осознавали духовность. С самого раннего периода люди культивировали психические состояния, выходящие за пределы физического опыта. Способы были разные: с помощью музыки, голодания, медитативных техник, танца, наркотических средств — все для того, чтобы достичь экстаза. В этот момент заботы и печали уходят, и люди обретают чувство спокойствия, общности, и умиротворения. По свидетельствам черепов, захоронений и артефактов видно, что Homo sapiens развил эти способности с особой тонкостью и изощренностью.

В ходе дальнейших тысячелетних развитий, под покровом уже современных религий скрывается все та же древняя и универсальная вера в нематериальный мир и божественную силу, которая может нам помочь. И все потому, что эта вера — часть человеческой природы.

Более развитая религия требует от нас представления о богах, которые фундаментально отличаются от нас, людей. Для этого нам нужна особая способность мозга, которую Данбар называет ментализацией (способность отстраниться от мира, который мы непосредственно переживаем, и, используя воображение, обратиться к существованию мира, который превосходит наше собственное и населен исключительно духовными существами). Наша вера в них, объясняет он, подпитывается ритуалами, которые меняют наше восприятие мира примерно так же, как игра воспитывает животных. Мы учимся не за счет условного принятия ряда доктрин, а за счет физических действий — коленопреклонений, поклонов и танцев — которые приводят нас в иное психическое состояние. Ритуал также помогает нам культивировать чувство принадлежности к сообществу. Делая правильные жесты и произнося правильные слова, мы публично демонстрируем и воплощаем в жизнь свою приверженность.

4387489763_570f3ae9b5_b

Дальше я просто публикую цитаты, которые я посчитал интересными. Автоматический перевод на русский с английского.

——

Определение религии, вероятно, является самой яростно обсуждаемой темой в изучении религии. Действительно, некоторые ученые даже зашли так далеко, что утверждают, что сама концепция религии является продуктом особого склада ума, который характеризовал Западную Европу со времен Просвещения. Они утверждают, что в эпоху Просвещения доминировал христианский дуалистический взгляд, который разделяет тело и душу и проводит четкое различие между земным местом, где мы, люди, живем, и духовной сферой, где пребывает Бог.

⁂

Одна из проблем заключается в том, что наш взгляд на религии находится под сильным влиянием примерно полудюжины доктринальных, или богооткровенных, религий, которые стали доминировать в мире за последние несколько тысяч лет – буддизма, христианства, ислама, индуизма и т.д. Для них характерны сложные теологические доктрины с верованиями в загробную жизнь, сложные ритуалы, включающие молитвы и, иногда, жертвоприношения, а также церемонии, определяемые очень специфическими культурными традициями. Эти религии поздно вышли на мировую арену. Несмотря на то, что сейчас они численно доминируют, их история насчитывает не более нескольких тысяч лет.

⁂

Вероятно, справедливо будет сказать, что существуют две общие точки зрения на то, как определялась религия. Один из них, заимствованный у Эмиля Дюркгейма, великого отца-основателя социологии девятнадцатого века, утверждает, что религия - это единая система практик, принятая нравственным сообществом – группой людей, которые разделяют набор представлений о мире. Это отражает антропологический взгляд и подчеркивает важную практическую роль, которую ритуалы и другие практики играют в большинстве религий: религия как нечто, чем занимаются люди. Другая точка зрения использует более философский или психологический подход: религия - это всеобъемлющее мировоззрение, набор верований, которые принимаются сообществом как истинные без необходимости доказательств – религия как нечто, во что верит группа людей.

⁂

Существовало давнее мнение, восходящее к концу девятнадцатого века, что история религии состоит из двух основных фаз: ранней анимистической фазы и более поздней доктринальной фазы. Термин ‘анимизм" был введен в обиход в середине девятнадцатого века, но на самом деле его использованием для описания ранней фазы религии обязан британский антрополог Эдвард Тайлор в его книге "Первобытная культура" 1871 года. Термин произошел от признания того факта, что многие племенные народы, с которыми сталкивались во время европейских исследований восемнадцатого и девятнадцатого веков, верили, что другие живые организмы, а также источники, реки, горы и леса были наполнены духами (анима на древнегреческом и латыни). Эта концепция ‘первобытной религии’ подверглась резкой критике в двадцатом веке со стороны антропологов, многие из которых стали воспринимать такие ярлыки как империалистические и расистские. На самом деле, эта критика была своего рода отвлекающим маневром по двум причинам. Во-первых, эта критика запутала различие между народной психологией и тем, как мыслят ученые с университетским образованием. Народная психология - это то, как люди естественным образом думают о мире, отчасти в результате их повседневного восприятия мира (часть которого, конечно, культурно унаследована от их предков), а отчасти из-за того, как устроен человеческий разум. Во-вторых, мы все восприимчивы к такого рода "примитивным" верованиям, потому что многие из них, по-видимому, являются естественным результатом эволюции человеческого разума, или ‘народной психологии’. Это не вопрос "примитивности" или "продвинутости". Скорее, это отражает наложение образования на базовую платформу естественной народной психологии. На самом деле различие заключается не между людьми, живущими на Западе, и теми, кто живет в других местах, а скорее просто между теми, кто получил тяжелое научное образование, и теми, кто этого не сделал. По иронии судьбы, ученые девятнадцатого века, возможно, были гораздо лучше информированы о своем предмете, чем их более поздние критики: они прекрасно знали из своих собственных этнографических исследований, что такого рода "анимистические" взгляды были не только распространены в исторической Европе среди кельтов и германских племен, но и продолжали широко распространяться среди их современных соотечественников вплоть до двадцатого века. Действительно, многие, кажется, все еще с нами. Колодцы желаний - один из известных примеров этого.

⁂

Физика говорит нам, что такой объект, как дверь, на самом деле состоит из большого количества пустого пространства, занятого случайным атомом, но наш повседневный опыт, когда мы сталкиваемся с одним из них, говорит нам, что двери очень прочные. Мир науки и мир повседневного опыта не всегда особенно хорошо связаны.4

⁂

новые формы религии обычно не сметают старые формы, а скорее прививаются к ним именно потому, что старые формы настолько глубоко укоренились в психике людей, что их трудно стереть.

⁂

Примером такого подхода является концепция HADD (‘устройства обнаружения гиперактивных агентов’), концепция, по-разному связанная с антропологом Паскалем Бойером и психологом Джастином Барреттом. По сути, это предполагает, что разум животного наделен чувствительностью к сигналам, которые позволяют ему обнаруживать характерные явления, оказывающие прямое влияние на биологическую приспособленность (способность выживать и успешно размножаться). Например, способность сделать вывод о приближении хищника, услышав хруст ветки в лесу, полезна, если вы хотите не стать жертвой хищника или врага. Они утверждают, что такие механизмы, вероятно, не склонны к риску, потому что всегда лучше ошибочно предположить, что приближается хищник, чем ошибочно игнорировать значение такого сигнала, когда хищник действительно приближается (пример пари Паскаля).7 В результате мы, люди, предрасположены приписывать любое явление, которое мы не можем легко объяснить, какому-то таинственному существу, которое мы не можем видеть. Нет сомнений в том, что этот эффект широко распространен среди людей: он проявляется в том, как мы приписываем мотивации физическим явлениям. Мы говорим о том, что море сердится или небо опускается. Таким образом, с этой точки зрения религия является встроенной ошибкой в биологическую систему.

⁂

В лучших традициях эволюционной психологии способность входить в транс вполне может быть эксаптацией,1 побочным продуктом того, как устроен человеческий разум.

⁂

Мистическая позиция, по-видимому, складывается из двух отдельных, но взаимосвязанных психологических компонентов. Один из них - это необходимость верить в духовное измерение человеческой жизни. Это вполне может проистекать из глубоко укоренившегося нежелания верить, что смерть действительно есть смерть, конец жизни и бытия. Другой связан с измененными состояниями сознания, как теми, которые вызваны трансом, так и теми, которые возникают в результате случайных переживаний (таких как эпилептические припадки) или употребления наркотиков, изменяющих сознание.

⁂

На самом деле, действительно ли шаман может предсказывать будущее или излечивать болезни, может быть, на самом деле гораздо менее важно, чем способность привести кого-то в нужное расположение духа, чтобы справиться с требованиями момента.

⁂

Непроницаемость, по-видимому, является важным требованием для прорицателей, поскольку она позволяет каждому человеку прочесть в пророчестве все, что соответствует его индивидуальным обстоятельствам, тем самым позволяя прорицателю обвинить просителя в неправильном прочтении пророчества, если все обернется не так, как ожидалось.

⁂

с помощью психоактивных веществ или без них этот мистический компонент с его сильным эмоциональным подтекстом лежит в основе любого религиозного поведения, какой бы сложной ни была религия. Это двигатель религиозности и, следовательно, окрашивает все, что возникает из этого опыта, в форму религии.

⁂

существуют четкие доказательства того, что активная религиозность действительно приносит пользу на личном уровне, которая, вероятно, окажет прямое влияние на эволюционную приспособленность индивидов.

⁂

Человеческие общества - это, по сути, социальные контракты, в рамках которых индивиды соглашаются жить вместе, чтобы разделить расходы на выживание и размножение. Поступая таким образом, они могут извлечь выгоду из эффекта "целое больше, чем сумма частей", который обеспечивает групповая жизнь: я помогаю вам собирать урожай на ваших полях, а вы делаете то же самое для меня в будущем. До тех пор, пока вы будете отплачивать мне взаимностью, эволюционное уравнение будет сбалансировано и поведение будет выбрано соответствующим.

⁂

Короче говоря, в качестве общего объяснения эволюции религии это предположение кажется неправдоподобным: оно сработает только при условии, что люди уже имеют религиозную предрасположенность. Вы не можете сделать людей религиозными, чтобы заставить их подчиняться вашим правилам. Они могут внешне соглашаться, но их хорошее поведение, скорее всего, зависит от вашей полиции, чем от их религиозных убеждений. Рано или поздно они, скорее всего, взбунтуются. Другими словами, поскольку религиозность должна предшествовать созданию государства, чтобы государство могло ее использовать, интересы государства (или его элиты) не могут быть причиной эволюции религиозной предрасположенности.

⁂

Внешние угрозы являются основной причиной существования групп у всех птиц и млекопитающих, и особенно у приматов.

⁂

Однако по мере увеличения размера группы стрессы, налагаемые на членов группы – в условиях экологической конкуренции, социальных разочарований и бесплодия - неизбежно возрастают. Склеивание обеспечивает решение этой проблемы (чем больше группа, тем лучше должно быть склеивание).

⁂

Данные этнографии, археологии и компьютерного моделирования свидетельствуют о том, что, когда сообщества достигают определенного размера, у них возникает естественная тенденция к появлению элиты, которая управляет сообществом

⁂

Данные этнографии, археологии и компьютерного моделирования свидетельствуют о том, что, когда сообщества достигают определенного размера, у них появляется естественная тенденция к появлению элиты, которая управляет сообществом (подробнее об этом в следующей главе).32 Одним из последствий стратификации является появление руководства (светского или религиозного), которое может как призывать членов организации вести себя хорошо, так и наказывать тех, кто не соблюдает правила, тем самым принуждая к сотрудничеству. Конечно, когда у вас есть стратифицированное общество такого рода, оно неизбежно предоставляет элите возможность эксплуатировать массы.

⁂

Это: (1) приматы живут связанными социальными группами, чтобы защитить себя от внешних угроз; (2) размер мозга вида ограничивает размер его групп (который, в свою очередь, адаптирован к уровню угрозы, которой обычно подвергается вид, учитывая его предпочтительные места обитания и способы добывания пищи); (3) естественные человеческие социальные группы и личные социальные сети довольно четко вписываются в эту модель; (4) существует четкое ограничение примерно в 150 на размер естественных человеческих сообществ, личных социальных сетей и церковных конгрегаций; и (5) этот предел, по-видимому, устанавливается влиянием размера группы на чувство принадлежности членов, личные знания других членов и общую удовлетворенность преимуществами членства.

⁂

Социальный груминг встречается у ряда линий млекопитающих, но нигде он не используется в такой степени, как у приматов. Некоторые из наиболее социальных обезьян могут посвящать этому, казалось бы, легкомысленному занятию до пятой части всего своего рабочего дня. Во время груминга одно животное перебирает мех другого, удаляя заусенцы и кусочки растительности, струпья и другие дефекты. Несмотря на то, что социальный груминг является полезной функцией, реальная важность на самом деле заключается в самих движениях рук и в том, как они касаются шерсти и поверхности кожи. При этом они запускают высокоспециализированный набор нейронов в коже, которые реагируют только на легкое, медленное поглаживание. Эти нейроны, известные как афферентные С-тактильные (или КТ) нейроны, соединяются непосредственно с мозгом, и их единственная цель - вызвать выброс эндорфинов глубоко внутри него.

⁂

Эндорфины - это собственные обезболивающие для мозга, и их действие в точности такое же, как у более традиционных опиатов, с которыми они химически тесно связаны: ощущение спокойствия, тепла, счастья и ‘в мире все хорошо’.1 Активация эндорфиновой системы отражается в повышении болевого порога: опиатоподобные эффекты эндорфинов позволяют нам переносить более высокие уровни боли. Они также имеют два важных побочных эффекта. Во-первых, они стимулируют выработку NK (‘естественных киллеров’) иммунной системой. Эти клетки являются важной частью арсенала организма для обнаружения и уничтожения вирусов и других патогенов, попавших в наш организм, а также некоторых раковых клеток, что может частично объяснить пользу религии для здоровья, о которой мы упоминали в главе 2. Однако другая важная роль эндорфинов заключается в создании прочных отношений. Тепло, которое мы ощущаем от выброса эндорфинов во время ухода, по-видимому, создает чувство принадлежности и доверия к человеку, который ухаживает за нами. Таким образом, эндорфины не только поднимают наше настроение и заставляют нас чувствовать себя более вовлеченными в общество, они также ‘настраивают’ иммунную систему и помогают поддерживать наше здоровье.

⁂

Однако существует проблема с грумингом как связующим механизмом. Прикосновение к кому-либо - это очень интимное действие. Настолько интимное, что ни обезьяны, ни люди никогда не ухаживают за двумя особями одновременно. В сочетании с тем фактом, что нам приходится постоянно вкладывать много времени в подготовку к каждой дружбе, чтобы она работала как отношения, это ограничивает количество людей, с которыми мы можем установить дружеские отношения.4 У обезьян это устанавливает верхний предел размера связанных социальных групп примерно в пятьдесят особей. Проблема, с которой сталкивались наши предки, когда им нужно было увеличить размер своих социальных групп, заключалась, по сути, в том, как ухаживать за двумя или более людьми одновременно. Единственным реалистичным решением было найти способы запуска эндорфиновой системы, которые не требовали прямого физического прикосновения.

⁂

Решение, которое они нашли, заключалось в серии моделей поведения, которые запускают работу эндорфиновой системы и которые теперь составляют основу наших социальных взаимодействий друг с другом. Это в том порядке, в котором они, вероятно, были приобретены: смех, пение, танцы, эмоциональное повествование, застолья (совместное принятие пищи и совместное распитие алкоголя) и, последнее, но не менее важное, религиозные ритуалы. По очевидным причинам, все это уникально для людей, что неизбежно касается тех форм поведения, которые зависят от языка.

⁂

Большим преимуществом всех этих действий является то, что мы можем выполнять их на расстоянии, ни к кому не прикасаясь. Следовательно, мы можем "ухаживать" одновременно более чем с одним человеком, не вызывая при этом проблем с близостью, которые вызывает физическое прикосновение. Конечно, существует ограничение на количество людей, которые могут принять участие и ощутить эффект, но это ограничение намного больше, чем количество одного человека, возможное при социальном уходе.

⁂

Когда мы рассмотрели черты, которыми люди делятся со своими друзьями и семьей, мы обнаружили, что они сводятся к семи ключевым измерениям, Семи столпам дружбы.13 Это: общий язык, место происхождения, образовательная траектория, хобби и интересы, мировоззрение (религиозные, моральные и политические взгляды), музыкальные вкусы и чувство юмора. Чем больше у нас с вами будет общего, тем крепче будут отношения между нами и тем больше у нас будет желания поступать альтруистично по отношению друг к другу. Это так же верно для членов семьи, как и для друзей.

⁂

Когда мы встречаем кого-то, кто кажется нам потенциально интересным в качестве друга, мы посвящаем ему много времени, встречаясь с ним так часто, как только можем, и вовлекая его в разговор. Фактически, то, что мы делаем, - это оцениваем их положение на Семи Столпах, оцениваем их сходство с нами. Как только мы определим это, мы снизим частоту контактов до уровня, соответствующего слою, на который их поместило бы сходство на Семи Столпах. Именно это порождает поразительную гомофилию – тенденцию "одинаковых птиц слетаться вместе‘, – которая является определяющей характеристикой человеческой дружбы и даже, кажется, семейных отношений.

⁂

Мы думаем, что причина, по которой эти Столпы работают, заключается в том, что все они указывают на небольшое сообщество, в котором мы выросли, – сообщество, где мы узнали, кто мы такие, почему и как принадлежим к определенному братству. Мы знаем одни и те же народные сказки, одни и те же песни, одни и те же танцы, одни и те же места; мы верим в одни и те же вещи, разделяем одни и те же взгляды, одну и ту же мораль … мы думаем о мире одинаково. Именно это чувство принадлежности позволяет нам развивать сильное чувство доверия. Я точно знаю, насколько я могу доверять тебе, потому что интуитивно понимаю, как ты думаешь.

⁂

Хотя основная функция Семи столпов заключается в выявлении тех, с кем мы, вероятно, чувствуем эмоциональную близость, они также обеспечивают полезную основу для оценки надежности незнакомых людей. Для этого простого удовлетворения одного из Столпов достаточно, чтобы заложить основу для случайных рабочих отношений – не очень интимных, но таких, которые, по крайней мере, основаны на каких-то общепринятых интересах или принципах.

⁂

В одном из наших экспериментов мы спросили испытуемых, как они могли бы относиться к незнакомцу с определенным набором ценностей по различным Основам. Когда дело доходит до оценки совершенно незнакомых людей, наиболее важными чертами для прогнозирования как симпатии, так и эмоциональной близости являются одинаковые религиозные взгляды, одинаковые моральные воззрения, одинаковые политические взгляды и одинаковые музыкальные вкусы (рис. 5). Первые три из них, конечно, принадлежат к одному и тому же Столпу (вашему мировоззрению). Однако мы были поражены тем, как часто музыкальные вкусы продолжают проявляться. Мы задавались вопросом, может ли это отражать ту важную роль, которую пение и танцы играют в запуске эндорфиновой системы и укреплении социальных связей. Если вам нравится одна и та же музыка, вы знаете, как танцевать синхронно со всеми нами. Заметьте, кстати, что даже в контексте знакомства с совершенно незнакомым человеком этническая принадлежность играет весьма незначительную роль и гораздо менее значима, чем общая культура.14

⁂

Первоначально концепция была предложена английским философом языка Полом Грайсом, который в 1950-х годах предположил, что большая часть работы при разговорном обмене выполняется слушателем, а не говорящим: слушатель должен понять, что имеет в виду говорящий, не в последнюю очередь потому, что сами слова, произносимые говорящим, часто двусмысленны – нам часто бывает трудно выразить словами наши внутренние чувства и эмоции. Примером этой способности является способность использовать такие слова, как "знать", "думать", "предполагать", "удивляться", "воображать", "намереваться", которые в совокупности известны философам языка как интенциональные термины.

⁂

Ментализация - это настолько естественный навык, и мы так хорошо практикуемся в нем к тому времени, когда становимся взрослыми, что большинство из нас не задумываются об этом, не говоря уже о том, чтобы оценить, насколько это сложно с точки зрения обработки информации. Тем не менее, это было фундаментальным фактором появления религии по крайней мере по четырем причинам. Во-первых, без способности представить, что существует другая, трансцендентная, параллельная вселенная, населенная духовными существами, невозможно иметь какую бы то ни было религию. Чтобы сделать это, я должен быть в состоянии отстраниться от мира, в котором мы живем, и спросить, может ли такой мир вообще существовать. Ментализация - вот что делает это возможным. Во-вторых, без способности понимать, что другие организмы обладают ментальными состояниями, невозможно представить, что в этом альтернативном духовном мире могут существовать намеренные существа. Обладая интенциональностью второго порядка, я мог бы представить, что такой духовный мир существует, точно так же, как я могу представить, что существует мир вашего разума. Но на данный момент, я думаю, это все еще только вера, которая у вас есть; я еще не согласился с вами. Тем не менее, для меня даже начало представлять, что вы придерживаетесь такой веры, требует, как минимум, интенциональности третьего порядка. В-третьих, оказывается, что наша способность расшифровывать грамматическую структуру предложений напрямую связана с нашими умственными способностями.18 Другими словами, тот, кто ограничен интенциональностью третьего порядка, может понимать предложения только вида "A → B → C" (где A, B и C - предложения в предложении), тогда как тот, кто способен достичь интенциональности пятого порядка, может управлять одним из них со структурой ‘A → B → C → D → E’. В-четвертых, и это самое главное, без возможности донести свои идеи по этому поводу до кого-то другого невозможно иметь какую-либо официальную религию. Я вполне мог бы верить в существование Бога, но это само по себе не приравнивается к религии; это просто вера. Вера становится религией только тогда, когда по крайней мере двое из нас согласны с ее принципами. Для этого мы оба должны согласиться с тем, что утверждение о религиозном факте истинно.

⁂

Уровень интенциональности Возможные утверждения о вере Форма религии 1-я верю, что [идет дождь] невозможно 2-я верю, что вы думаете, что [идет дождь] невозможно 3-я верю, что вы думаете, что Бог существует [в трансцендентном мире] религиозный факт 4-я верю, что вы думаете, что Бог существует и намеревается наказать нас личная религия 5-я верю, что вы думаете, что мы оба знаем, что Бог существует и намеревается наказать нас общественная религия Таблица 1 Формы религиозной веры, которые стали возможными благодаря разным уровням интенциональности.

⁂

На самом деле вероятность того, что они поверят в Бога, была едва ли на 10 процентов выше, чем у обычных людей. Кроме того, при тестировании влияния родительских оценок ментализирующих навыков подростков и IQ на веру в Бога статистически значимый эффект имели только ментализирующие навыки.

⁂

Причинение боли, безусловно, запускает выработку эндорфинов, поскольку эндорфины являются частью системы управления болью в мозге. Однако ритмичные движения, такие как те, которые происходят при беге трусцой или танцах, также чрезвычайно хороши для выработки эндорфинов и на самом деле могут быть даже более эффективными, чем непосредственная боль, поскольку эндорфиновая система лучше всего реагирует на слабую постоянную боль (например, при беге трусцой).

⁂

Этот последний результат, вероятно, отражает тот факт, что, как мы показали в наших исследованиях формирования дружбы, социальные связи у мужчин основаны на активности и общении в клубе, тогда как у женщин они основаны на разговоре и более диадичны.

⁂

эти исследования предполагают, что ритуалы запускают эндорфиновую систему и, следовательно, играют важную роль в создании чувства принадлежности, сплочения сообщества. Синхрония, по-видимому, играет особенно важную роль в этом отношении, преувеличивая величину эндорфинового эффекта, хотя не совсем ясно, как и почему она это делает. В этом отношении ритуалы во многом похожи на смех, пение и танцы в более традиционных светских контекстах. Хотя смысл или религиозное значение ритуала само по себе кажется гораздо менее важным, чем мы могли бы ожидать, в сочетании с синхронностью это придает дополнительную ценность и значительно усиливает связующий аспект ритуалов.

⁂

Исследование показало, что анимизм, вероятно, был древнейшей из этих черт, присутствуя уникальным образом во всех культурах в выборке, несмотря на их широкое географическое распространение. С другой стороны, вера в загробную жизнь ни в коем случае не универсальна и, наряду с шаманизмом и поклонением предкам, по-видимому, формирует набор черт, которые развились вместе позже. Напротив, вера в Высших Богов, казалось, была полностью отделена от всех других черт (очень немногие охотники-собиратели действительно верят в Высших Богов); вместо этого, похоже, это черта, связанная исключительно с развитием сельского хозяйства и скотоводства.8 Другие исследования показали, что табу, ритуальные увечья и добрачные ограничения сексуального поведения, по-видимому, быстро эволюционируют как набор черт, не имеющих отношения к культуре; часто кажется, что они заимствованы между культурными группами.

⁂

То, что позволяет нам выражать время (прошлое, настоящее и будущее), - это способность к ментализации. Без этого мы не сможем абстрагироваться достаточно далеко от тирании настоящего, чтобы представить себе прошлое и будущее в любом масштабе, выходящем за рамки вчерашнего дня и, возможно, завтрашнего. Мы также не могли бы спросить, возможно ли существование другого (трансцендентального) мира.

⁂

Традиционно неолитическая революция ассоциируется с освоением земледелия, и оседлый образ жизни обычно рассматривался как необходимый для обеспечения рабочей силой для этих целей. Это почти наверняка неправильно по трем причинам. Во-первых, для сельского хозяйства не требовалась большая рабочая сила до тех пор, пока не появились фермерские хозяйства промышленного масштаба для обслуживания внешних рынков, а они появились только много тысяч лет спустя. Натуральное сельское хозяйство даже сейчас требует труда только одной семьи. Во-вторых, археологи теперь согласны с тем, что самые ранние свидетельства выращивания сельскохозяйственных культур на несколько тысяч лет предшествуют появлению первых поселений эпохи неолита. Что еще более важно, на раннем этапе заселения охотничье-собирательское хозяйство все еще было нормой. На зубров (дикий крупный рогатый скот), газелей и других диких животных охотились и собирали дикорастущие злаки, хотя со временем эта практика пришла в упадок с одомашниванием злаков и домашнего скота. В-третьих, несмотря на широко распространенное предположение, что сельское хозяйство полезно для вас, потому что оно дает значительное улучшение питания при меньших затратах, похоже, что на самом деле верно обратное. Данные о признаках физиологического стресса на скелетах и расчеты энергопотребления популяций охотников-собирателей и ранних фермеров, живущих в одном регионе, довольно убедительно показывают, что фермеры испытывали гораздо больший пищевой стресс, чем охотники-собиратели.1 Сельское хозяйство было чрезвычайно тяжелой работой и подвержено капризам климата, а также опустошению дикой природы и вредителям. Похоже, у этих популяций не было особого выбора: они не могли вести образ жизни охотников-собирателей, даже если бы захотели, а вместо этого были вынуждены жить в поселениях и мириться со значительными затратами, связанными с этим. Короче говоря, люди жили в деревнях не для того, чтобы развивать сельское хозяйство, а развивали сельское хозяйство для того, чтобы жить в деревнях, по крайней мере, после того, как эти поселения достигли сколь-нибудь значительных размеров.

⁂

Необходимость найти способы снизить уровень стресса и внутреннего насилия по мере увеличения размеров деревень имеет решающее значение, если люди хотят жить в более крупных поселениях. Племенные общества, живущие в крупных поселениях, как правило, демонстрируют различные стратегии для сдерживания этих разрушительных сил. К ним относятся более частые общественные мероприятия (танцы, пиршества), более формальные брачные соглашения, включающие обмен имуществом невесты между семьями-контрактниками, переход от демократического социального стиля к мужской иерархии и формальным руководящим ролям ... и переход к доктринальным религиям с более четкими ритуалами, формальными религиозными пространствами и религиозными специалистами.23

⁂

Трудно быть уверенным, когда впервые появляются различные компоненты доктринальных религий. Что мы точно знаем, так это то, что к 2000 году до нашей эры в Шумере, а также примерно в то же время в Древнем царстве Египта, у нас есть свидетельства существования жреческой касты. В некоторых случаях это могли быть жрицы, многие из которых были благородного происхождения, которые часто выполняли функции священных проституток в храмах. Например, Энхедуана (самая ранняя поэтесса, известная нам по имени) была Верховной жрицей богини Инанны и бога луны Нанна-Сина в шумерском городе-государстве Ур за десятилетия до 2250 года до нашей эры. Она сочинила "Нин-ме-Шара" из 153 строк ("Возвеличивание Инанны"), а также сборник гимнов разной длины, из которых сохранилось сорок два. Энхедуана была королевской крови и, по-видимому, была одной из жриц надиту (храмовых рабынь), набранных из высокородных семей. Инанне поклонялись в шумерском городе Урук еще в 4000 году до нашей эры, но особую известность и популярность она приобрела как Иштар, богиня любви, красоты, секса, войны, справедливости и политической власти, после основания Аккадской империи около 2300 года до нашей эры. Известная как ‘Царица Небесная’, она была не только самым высокопоставленным божеством в ассирийском пантеоне, но и продолжала почитаться вплоть до XVIII века в некоторых частях Месопотамии.

⁂

Этот период также, по-видимому, совпадает с появлением официальных ритуалов. Одной из характеристик официальных ритуалов является то, что они должны следовать предписанному сценарию, чтобы выполняться точно таким же образом в каждом случае – в противном случае они теряют свою ‘силу’. Одним из самых ранних известных примеров этого являются так называемые ‘Тексты пирамид’, которые были вырезаны на стенах и саркофагах пирамид в Саккаре во времена Пятой и шестой династий Египта (2686-2181 гг. до н.э.). Они содержат молитвы, заклинания и инструкции, облегчающие путь умершего в загробную жизнь, многие из которых предназначены для ритуального произнесения священниками. Было высказано предположение, что формулировки некоторых из этих текстов могут даже относиться ко временам Второй или Третьей династий (2890-2613 гг. до н.э.).

⁂

Хотя установление дисциплины сверху вниз полицейскими силами, безусловно, эффективно в управлении при деструктивном поведении членов сообщества (особенно молодых мужчин) всегда эффективнее действовать снизу вверх, заставляя человека чувствовать себя преданным сообществу. По сути, именно так религии работают в своих лучших проявлениях – создавая чувство принадлежности с помощью общих верований и общих ритуалов (снова о Семи столпах главы 5). По сути, Семь Столбов представляют собой тотемный столб в центре деревни, на который каждый может добровольно повесить свои шляпы. Если к этому мы добавим как Нравоучительных Высших Богов, которые следят за тем, что замышляют люди, так и религиозно обоснованные моральные предписания (такие как Десять заповедей), то мы создадим очень мощный эффект кнута и пряника.

⁂

Культуры, принявшие жертвоприношение в качестве нового ритуального комплекса, смогли перейти к стратифицированным социальным структурам, что, в свою очередь, позволило им увеличить численность своего населения. Анализ был предельно ясен: жертвоприношение возникло раньше расслоения. По сути, жертвоприношения и ритуалы, составляющие доктринальные религии, обеспечивают ворота для возрастающей социальной сложности (и, следовательно, численности населения).

⁂

Возможно, что еще более важно, существуют два отдельных причинно-следственных пути к любой каузальной гипотезе: сложные общества могут эволюционировать только в том случае, если они сначала развивают сложные религии, или сложные религии развиваются после того, как сложное общество эволюционировало как средство стабилизации общества. В идеале, что нам нужно знать, так это то, распались ли те государства, которые не смогли обрести сложную религию "Высшего Бога", значительно быстрее, чем те, которые это сделали. В любом случае, данные ясно указывают на население около миллиона человек как на ключевой порог, при достижении которого появляются Высшие Боги, указывая на то, что они связаны с империями, а не с городами-государствами, и поэтому, вероятно, связаны с управлением очень крупномасштабными социально-политическими стрессами.26

⁂

В эволюции, как и в реальной жизни, решения приходят после возникновения проблемы, а не в ожидании того, что проблема может возникнуть в будущем.

⁂

важно правильно использовать причинно-следственную логику. Причинно-следственной связью действительно должна быть сложность общества, движущая эволюцию Морализующих религий Высшего Бога как стабилизирующей силы, а не религии Высшего Бога, управляющие эволюцией сложных обществ как неким неизбежным результатом. В эволюции, как и в реальной жизни, решения приходят после возникновения проблемы, а не в ожидании того, что проблема может возникнуть в будущем.

⁂

Причинно-следственной связью действительно должна быть сложность общества, движущая эволюцию Морализующих религий Высшего Бога как стабилизирующей силы, а не религии Высшего Бога, управляющие эволюцией сложных обществ как неким неизбежным результатом. В эволюции, как и в реальной жизни, решения приходят после возникновения проблемы, а не в ожидании того, что проблема может возникнуть в будущем.

⁂

Эволюцию всех сообществ приматов и людей лучше всего можно понять как серию стеклянных потолков, налагаемых ограничениями на фертильность и размножение, вызванными стрессом от вынужденного проживания в непосредственной близости. В ходе своей эволюции некоторые виды обезьян выработали новые когнитивные и поведенческие стратегии, которые позволили им преодолевать эти стеклянные потолки, чтобы жить более крупными группами (главным образом для того, чтобы занимать места обитания, более опасные для хищников). Для приматов эти решения включали формирование коалиций, основанных на груминге, многоуровневых социальных систем и, в некоторых случаях, социальных ролей, таких как полицейская служба.

⁂

Поскольку наши человеческие предки стремились создать еще более крупные социальные группы, этот процесс потребовал поиска новых средств сплочения сообщества (пение, танцы, пиршества) и, как только развился язык, религии. Тем не менее, это привело к возникновению только неформально организованных сообществ численностью 100-200 человек. Чтобы позволить сообществам значительно выйти за рамки этого размера, потребовалось социальное структурирование и внедрение более организованных форм религии. Доктринальные религии, по сути, знаменуют собой последний этап, который позволил людям выйти за рамки небольших обществ, сталкивающихся лицом к лицу, и развивать виды мегаполитий, в которых мы все еще живем сегодня. Несмотря на то, что каждая из этих стадий связана со все более сложными светскими и судебными механизмами поддержания закона и порядка, сам по себе религиозный элемент представляет собой уникальную черту, присущую исключительно человеку. Высший Бог-моралист, подобный тому, что встречается во многих мировых религиях, по-видимому, представляет собой заключительную стадию развития, которая появляется только тогда, когда гражданские единицы очень велики.

⁂

особенность доктринальных религий, которую мы часто, кажется, упускаем из виду, а именно тот факт, что под элегантной надстройкой их изощренных теологий скрываются исконные шаманские религии нашей глубокой истории. Эти более старые формы играют решающую роль в обеспечении психологической основы для того, чтобы быть верующим, потому что в глубине души религия - это в значительной степени эмоциональное, а не интеллектуальное явление. В то же время это дает объяснение тому, почему доктринальные религии страдают от постоянного притока культов и сект из их собственных низов.

⁂

Задача этого заключалась в том, чтобы напомнить нам, что конгрегации, церкви и религии - все это человеческие организации и подвержены тем же демографическим и психологическим ограничениям, налагаемым социальным мозгом, как и любая другая форма человеческой социальной группы. В них живут люди, которые, предоставленные самим себе, естественным образом развивают своеобразные убеждения и в конечном итоге отдаляются друг от друга в культурном и интеллектуальном плане. Если численность сообщества составляет менее 150 человек, такие разногласия можно урегулировать в ходе личных дискуссий, где могут быть выработаны компромиссы в результате взаимных обязательств, существующих между людьми, которые хорошо знают друг друга. Но как только размер сообщества значительно превысит эту цифру, эти механизмы не сработают. Люди встречаются недостаточно часто, чтобы поддерживать культурную согласованность. Разногласия и создаваемые ими стрессы разорвут структуру организации на части – если только не будет введена какая-либо форма дисциплины сверху вниз. А

⁂

Хотя наши удивительно ограниченные умственные способности неизменно вынуждают нас разделять мир на части, чтобы сделать его понятным, в действительности не только существует множество оттенков серого между ними, но и переход из одного состояния в другое редко бывает мгновенным.

⁂

На первом этапе религии предков были неформальными, захватывающими и предназначались для объединения очень небольших сообществ охотников-собирателей по 100-200 человек, живущих в рассредоточенных лагерях по 35-50 человек. У них не было каких-либо официальных богов, хотя вполне могли существовать духи, связанные с природными объектами и миром духов, в который можно было войти через транс. Эти религии имеют мало общего с моралью или моральными кодексами как таковыми, и все они имеют отношение к сплочению сообщества.

⁂

Вторая фаза определяется появлением специалистов-целителей и прорицателей. Мы все еще прочно находимся в мире шаманских, или иммерсивных, религий, поэтому формальной теологии до сих пор не существует. Определенные духовные существа становятся связанными с болезнями и состояниями, такими как бесплодие, выкидыши, рождение близнецов или уродливых младенцев

⁂

Переход к постоянным поселениям, произошедший с наступлением неолита около 10 000 лет назад, ознаменовал кардинальное изменение стресса, с которым общинам приходилось справляться, особенно после того, как численность сообщества значительно превысила 300-400 человек. Ранняя часть этого периода, соответствующая третьей фазе в нашей последовательности, породила более формальные религии, характеризующиеся местными богами, в сочетании с более формализованными ритуалами, специалистами по ритуалам (жрецами) и ритуальными пространствами (храмами). Богов, как правило, много, и они были заимствованы из давней тенденции рассматривать особенности ландшафта как жилища духов, встречающихся во время трансовых путешествий. Эти боги часто представляют собой сочетание злого и милосердного, хотя их интерес к человеческим делам может быть в значительной степени ограничен наказанием за неспособность принести необходимые жертвы, необходимые для их умиротворения. Несмотря на все еще скромные размеры, эти религии эволюционировали, чтобы обеспечить форму коллективного контроля сверху вниз над сообществами, которые были выше размера, при котором координация и контроль могли осуществляться только с помощью личных личных отношений и давления со стороны сверстников.

⁂

Около 4000 лет назад мы наблюдаем начало четвертой фазы, связанной с резким увеличением размеров поселений и политических образований, в рамках которых они расположены. Эта фаза совпадает с появлением самых ранних городов-государств и империй, которые, по-видимому, являются долгосрочным результатом необычайно благоприятных климатических условий и роста населения в северной субтропической зоне в предыдущие тысячелетия. Это было связано с переходом от жертвоприношений в основном безразличным божествам к большей сложности ритуалов и собственническому поклонению более определенному набору богов, каждый из которых связан с различными задачами и ответственностью.

⁂

эти фазы религиозной эволюции образуют естественную последовательность, через которую последовательно проходят все общества, если того требуют условия. Это связано с тем, что они были решениями проблем социальной сплоченности на уровне сообщества, поскольку размеры сообщества постепенно увеличивались с течением исторического времени, а не ответами на уровне вида на общие экологические проблемы. Они представляют собой часть замечательной способности человеческого вида к фенотипической (в отличие от генетической) адаптации.

⁂

Центральным утверждением этой книги было то, что эволюция религии опирается на мистическую позицию, способность, которая частично зависит от навыков ментализации высокого порядка, которые, по-видимому, присущи только современным людям, и частично от роли эндорфиновой системы в создании трансовых состояний, в которых мы испытываем чувство интенсивного погружения в сознание, находящееся за пределами нашего собственного.

⁂

Второе важное утверждение, сделанное в этой книге, состоит в том, что эти этапы эволюции религии не предполагают массовой замены одной формы религии другой, а скорее нарастания новых слоев вокруг более старого ядра. Самые ранние стадии религии остаются прочно укоренившимися в доктринальных религиях и никуда не делись. Они все еще явно присутствуют не только в верованиях и поведении менее искушенных членов церкви, но и во многих практиках и ритуалах доктринальных религий. Они обеспечивают как эмоциональную основу для личной веры и приверженности, так и психологическую основу для чувства общности внутри доктринальных религий в той же степени, что и на предшествующей шаманской фазе. Точно так же, как японцы счастливо скользят между синтоизмом и буддизмом, не беспокоясь о явных противоречиях в религиозной парадигме, так и остальные из нас счастливо скользят между шаманизмом и доктринальной религией – несмотря на неодобрение клерикальной иерархии первой. Эти захватывающие формы религии - это то, что создает эмоциональную привязанность к любой доктринальной религии, которую мы предпочитаем для ее теологического обоснования. Без этого доктринальные религии, вероятно, не существовали бы.

⁂

Короче говоря, трудно увидеть какие-либо убедительные доказательства того, что что-то заменит религию в человеческих делах. Религия - это глубоко человеческая черта. Содержание религии, несомненно, изменится в долгосрочной перспективе, но, к лучшему это или к худшему, скорее всего, останется с нами.

⁂

Изображения:

Title: The Coronation of the Virgin, Annibale Carracci, after 1595
Cave paintings, Magura Cave, MarieBrizard

#Вера #Книги #Религия