Полтора месяца тишины — или как я схватил манию и опустился в депрессию
Полтора месяца мой блог молчал. Я не помню, решил я так или само случилось. Скорее последнее. Я не боюсь тишины, ведь это моё место и здесь я никому и ничего не обязан. Тишина — значит тишина. Но сейчас я испытываю внутреннюю потребность описать то, что было и что есть сейчас. Потому что всегда есть две стороны — та, что видна, и та, что нет.
В середине июня я был с приподнятым духом и увеличивающейся верой в собственную силу. В Хунте мы переживали не лучшие времена, но я верил, что со всем справлюсь. Меня ничего не пугало — ни остаться без денег, ни вернуться жить к родителям — чувствовал стоическое спокойствие в этих сферах. В остальных же, меня постепенно начинало нести вверх.
Я сидел в кафе с подругой, и мы говорили о ее здоровье. Я боялся за нее, но был абсолютно уверен, что у меня есть силы быть рядом и быть другом. Получилось ли? Я не знаю. Но я точно пропал через неделю.
После этого начался новый, интересный и амбициозный проект. Нужны все силы и навыки, чтобы сделать круто. А ведь круто сделать хочется, как никогда. Я начинаю еще больше верить в свои силы и абсолютно не чувствую потолка.
Тем временем, я ощущаю, как отдаляюсь от всех отношений — жены, семьи, друзей. Я проживал похожее десяток раз и видел в других еще чаще. Нехорошее состояние, которое близкие очень тяжело переживают.
У меня было множество идей, я планировал переезд в другой город, генерировал стартапы и коллаборации. Хорошо, что я научился никому не раскрывать свои идеи, когда меня несет, чтобы не быть «треплом». Ведь в нормальном состоянии я понимаю, что эти идеи — полный бред. А тогда мне кажется, что это просто очередной единорог.
Я помню, как в начале июля ехал с другом в машине после работы. Мы только что провели отличную презентацию. Говорю ему: «Во мне сейчас много сил и энергии, это прикольно и весело. Но мне очень страшно, потому что знаю, что за этим бывает. А там будет пиздец». Мы понимающе посмотрели друг другу в глаза, и он стал немного чаще интересоваться «как я».
Зная, что к добру такое состояние не приведет, я договорился о внеочередной встрече с психиатром. Поделился своими опасениями и страхами. Через час у меня был рецепт на новые медикаменты, которые призваны притуплять эпизоды мании.
Через пару дней я начал чувствовать боль в груди. Это характерное для меня проявление депрессии.
Сейчас я понимаю, что получилось, что новые таблетки прекратили манию, которая уже поглотила огромные внутренние ресурсы. В итоге остался только один путь — вниз. Там без ресурсов как раз и место быть.
И я полетел.
Не могу встать утром. Тело болит. В груди постоянно давит. Я забываю простые дела. Ничего не хочу. Ощущение никчемности. Единственное, чего хотелось — спать. То есть забыться, не существовать.
Помню, как я вернулся домой с работы, и Роза была не в настроении. Такое бывает. Она ребенок. Ей можно. Но ее крик настолько сильно мне резал по ушам, а присутствие любого человека рядом настолько бесило, что я сбежал на балкон. Забился в углу балкона, скрутился в эмбрион, зажал голову руками, чтобы ничего не слышать, и плакал. Вопрос смерти постоянно приходит мне в голову и я начинаю обсасывать все возможности и варианты исхода.
Я никогда не пытался с собой ничего сделать. Я знаю, что даже из самой глубокой ямы есть выход и я всегда его находил. На крайний случай, у меня есть группа доверительных людей, с которыми я договорился, что в тот момент, если я решусь, то обязан им сразу же звонить. Не знаю почему, но это мне помогает. Будто у меня есть сильный буфер, на который я могу облокачиваться в самые тяжелые моменты.
А утром я вставал и делал проекты, ездил в офис, встречался с людьми. И это не потому, что я такой молодец. А потому, что я постоянно принимаю другие таблетки, антидепрессанты, которые не дают мне опуститься слишком глубоко в яму, а если я и проваливаюсь, то не на слишком долго.
Теперь у меня новый этап. Таблетки устанавливают мне лимит от мании вверху, и лимит от погружения в яму депрессии.
И вот о чем я думаю.
Я прожил эти полтора месяца. Не потерял проекты. Сохранил работу. Обеспечивал семью. Старался быть с теми, кто хотел моего присутствия. И в этот период меня было две версии — та, что видели все, и та, что досталась моим близким.
Обычно это выглядит так. Чтобы снаружи быть эффективным, я беру ресурсы в долг у себя. А когда возвращаюсь домой, я отрабатываю свой долг и погружаюсь в депрессию.
Я не знаю, как это — жить с человеком, у которого биполярное расстройство. Я не знаю, как это видеть депрессию в другом человеке. И что бы мне ни говорила жена — я этого никогда не пойму. Но это точно тяжело. Очень тяжело.
Сейчас я работаю над психологическим стартапом. Это место, где я могу попытаться реализовать свои стремления донести до бизнеса важность ментального здоровья людей.
С января по апрель 2020 года, 1860 человек в Украине покончили с собой. [Госстат]. По статистике WHO, около 10% людей в мире страдают от различных форм депрессии.
Я пишу эту статью для того, чтобы поделиться опытом. Возможно, чтобы рассказать о том, что так тоже можно жить. Не выживать, а именно жить. Быть плодотворным, иметь семью, заниматься бизнесом и развивать стартап.
И еще, пишу это все, чтобы те, у кого в окружении есть люди с психологическими расстройствами, попытались понять и принять. Ведь больничный порой нужен не только потому, что болит физически, а и потому, что болит психологически. Те, у кого болит — не лентяи и слабаки, и тем более они «не прикидываются». Нам не помогает «соберись» или «не парься».
А вообще, я не знаю как благодарить тех, кто со мной рядом.